Samara Portal Technology, Computers

Самарский портал "Технологии, компьютеры"

После обеда состоялась экскурсия по московскому офису корпорации Intel. Больше всего впечатляет демократичность, одинаковость условий работы для всех сотрудников.

На заводе, где я работал в советское время, в четырёхэтажном здании заводоуправления было две лестницы, кабинет директора находился на втором этаже. Так вот, одна из лестниц до второго этажа и кусок коридора, ведущий в директорский кабинет, были отделаны камнем и деревом. Остальное – обшарпанная штукатурка. Здесь же не было никаких примет, по которым можно было бы найти кабинет начальника, к тому же и сам кабинет отсутствовал. В самом начале я уже написал об этом, но что сделать, если это было самым ярким впечатлением. А мощная серверная или современные клиентские машины на столах сотрудников – здесь всё как у всех.

В заключении пресс-тура, когда нам всё рассказали и показали, состоялся круглый стол с московской командой Intel.

Отвечая на первый вопрос, Александр Козлинский объяснил, почему офисы Intel были открыты именно в этих шести российских городах. Новосибирск – потому что там находится большое количество людей, которые занимались таким программным обеспечением, как компиляторы или системные библиотеки. Санкт-Петербург – это Java. Александр высказал мнение, что именно благодаря усилиям корпорации Intel компания Sun Microsystems сделала продукт Java открытым. Москва – это прежде всего, ядро команды Бабаяна, в которой программисты и разработчики архитектуры работали в очень тесном контакте. Это был уникальный опыт разработки процессоров, и новейшие архитектуры процессоров Intel разрабатываются именно таким способом. Intel растёт там, где есть лучшие кадры, которые могут решать задачи, актуальные для корпорации.

Сергей Лунёв дал свою формулировку собственной должности SSG Site Leader, сказав, что техническим лидером он считает Бориса Арташесовича Бабаяна, а сам он, скорее, бизнес-лидер, который занимается вопросами подготовки кадров, общей стратегией офиса. При том, что ясное представление о разработках, проводимых в офисе у него, безусловно, имеются.

Пресс-тур в московский офис корпорации Intel. 8 июля 2010 г. Фото: Владислав Бояров.

Николай Суетин, менеджер по новым проектам Intel в России и СНГ, ответил на вопросы, касающиеся следующих технологических норм – 16 и 13,5 нанометров. Он сказал, что технически это уже возможно, однако пока не найдено экономически целесообразных технологий изготовления. Процессоры – это на сегодня массовый продукт и никакие технические усовершенствования рынок не примет в том случае, если цена не будет устраивать покупателей. Техпроцесс изготовления микросхем состоит из множества операций, для каждой из них есть свои поставщики оборудования, и сейчас идёт комплексное решение этой большой и сложной задачи. Например, рассматривается один из возможных путей создания необходимого излучения – применение олова. В струю газа подаются частички олова калиброванного размера 30-50 микрометров, в частичку олова бьют лазерным лучом, который её испаряет, появляется горячая плазма, которая и излучает «свет» с длиной волны 13,5 нанометра. Но олово испарилось и оно осядет на зеркалах, нужно его убрать. Поэтому всё это помещается в магнитное поле… И так далее: решение одной технической проблемы создаёт другую, которую тоже надо решать. И не факт, что после решения всех проблем технология будет использоваться в производстве, потому что, как правило, есть другая, конкурирующая технология со своими преимуществами.

Пока корпорации Intel удавалось соблюдать закон Мура. Николай назвал такие цифры: фабрика по производству процессоров стоит 3 миллиарда долларов, и окупиться она должна за три года. Вот что такое инновационный бизнес: недостаточно изобрести что-то особенное, недостаточно разработать технологию его изготовления, создать (подобрать) оборудование и запустить производство. Нужно всё это суметь сделать стремительно, и успеть заработать на этом, пока конкуренты не сделали того же самого. К тому же иметь в заначке всё необходимое для следующих шагов: повышение частот, уменьшение технологических норм, совершенствование архитектуры (и всё это в рамках огромной корпорации) – и только тогда инновационный бизнес будет жить. Чуть задержался – и сошёл с дистанции. Собственно, в этом и есть принципиальная разница между наукой и инновационным бизнесом.

Отдельного обсуждения удостоился проект Сколково. Своё видение изложил Камиль Исаев.

В конце 2009 года президент России Дмитрий Медведев, адресуясь к Федеральному собранию, объявил курс на модернизацию. И все последние полгода он развивает эту тему. В начале 2010 года было объявлено о некоем флагманском проекте Сколково, который должен быть ледоколом этой модернизации. Сколково – это некое физическое место, с которым ассоциируется распространение инновационной экономики в России. Тезисы, которые лежат в основе этих идей, таковы: модель экономики, ориентированная исключительно на сырьевой бизнес, является неустойчивой, она не может существовать долго и не может обеспечивать процветание страны, поэтому нужно напрячься и подумать о том, каким образом мы можем модифицироваться. Сколково – это некий шоу-кейс, который должен показать гражданам России, бизнесу, иностранным коллегам, что это у нас возможно. Дальше – интереснее. Например, почему нельзя сделать этот проект в одном из только что созданных бизнес-парков, не сделать флагманским его. Существует комиссия по модернизации при президенте России, в которой ключевую роль играет г-н Сурков, и на питерском экономическом форуме были объявлены руководящие органы проекта Сколково: это управляющая компания, которую возглавляет г-н Вексельберг, а в наблюдательный совет был приглашён бывший председатель совета директоров Intel Крейг Барретт (сопредседатель совета фонда центра инноваций Сколково). Также на форуме было объявлено, что ряд международных компаний согласились войти в проект: Cisco, Nokia, Siemens, и наблюдательный совет состоит из представителей этих компаний. Также создан попечительский совет, в который входят в основном чиновники: тот же Сурков, Дворкович, Фурсенко, Набиуллина. Существенную роль там играет MIT, который стал неофициальным консультантом российского правительства. Главный вопрос: отношение Intel к этому проекту. В принципе, отношение самое позитивное. Всё, разумеется, упирается в реализацию, но пока не доказано обратное, давайте верить, что всё это заработает. Конечно, есть масса неудачных примеров подобных проектов, но Сколково – это не технопарк. Если Сколково сведётся к технопарку или совокупности офисных центров, где сидят представители ведущих компаний, ничего нового и интересного не получится. Переедут Intel и Microsoft с Крылатских холмов в Сколково – и что изменится? Тот проект закона, который сейчас опубликован, очень радикальный.

О подробностях сказал Николай Суетин, который участвовал в думских слушаниях закона.

До конца ещё никто не знает, что там будет. Сурков говорил: «Мы хотим, чтобы здесь были десятки инновационных компаний, и чтобы они здесь построили свои исследовательские центры. Российской науке и техники не хватает задающего генератора. Необходимо, чтобы промышленность, которую представляют эти компании, ставила задачи перед российской наукой и университетами».

Камиль Исаев: «Рынок инноваций сейчас глобальный, и нам чтобы преуспеть в модернизации экономики, надо работать не только на российский рынок, но и искать свою нишу в международном разделении труда. Это наш тезис, который, по сути, совпадает с предыдущими словами».

У меня, естественно, возник вопрос: так Сколково – это инкубатор стартапов или место дислокации офисов состоявшихся мировых лидеров, вроде упоминавшихся недавно Intel и Microsoft?

Николай Суетин: «Intel убеждать не надо, а у Microsoft в России до сих пор нет R&D-центра. И в Сколково пытаются создать заинтересованность мировых инновационных лидеров (той же Microsoft) в развитии разработок именно в России. В планах – создание уникальных преференций, максимальный налог, который будет платить компания, составит всего 14%. Ноль на прибыль, ноль на инвестиции. Особая экономическая зона со специальными таможенными правилами. Всё что ввозится для использования в Сколково, не будет облагаться никакими пошлинами, даже возвращается НДС. Специальные требования по техническому регламенту, там сразу будет действовать европейский технический регламент. Упрощённое приглашение иностранных специалистов. И множество подобных, очень привлекательных вещей. Реализовываться это должно через управляющую компанию, но как конкретно – пока не ясно».

А почему все эти правила нельзя сделать для уже существующих в России R&D-центров, например, Intel? Считается, что по всей территории страны возможны злоупотребления, и только в Сколково всё это можно поставить под надёжный контроль. Удалось уговорить Министерство экономики принять принцип экстерриториальности: проекты, которые примет комиссия, и которые будут идти под эгидой Сколково, могут выполняться вне территории Сколково. В таком случае необходимость что-либо строить в Сколково вообще отпадает: Сколково будет там, где решит управляющая компания и попечительский совет. Учитывая тот факт, что у Intel накоплен огромный опыт в развитии инновационного бизнеса в России, есть надежда, что и проект Сколково будет для корпорации успешным.

Камиль Исаев отметил, что репутационный риск участия в проекте Сколково несомненно есть: если громкое заявление оказывается неправдой, то оно срабатывает в противоположную сторону. И чем больше компания ассоциируется с проектом, тем риск больше. Но для себя Intel оценивает этот риск как управляемый и не слишком высокий. Тем более, что серьёзных шагов Intel пока не сделала.

Что уже сделано:

  1. Как уже упоминалось, это участие Крейга Барретта.
  2. Экстерриториальность или виртуальность. Именно это Крейг Барретт старался пропагандировать на Санкт-Петербургском международном экономическом форуме. Для такой большой страны, как Россия, флагман нужен, но невозможно все инновации свести в одну физическую точку. Есть уже упоминавшиеся здесь научные центры, и есть вполне конкурентоспособные проекты, которые там делаются. Тот факт, что проект физически не находится в Сколково, не должен служить основанием для его вычёркивания из этой системы.
  3. Участие Intel в совместных проектах с российскими университетами. Такие вещи делаются давно и вошли в систему, и теперь если такой проект пойдёт под эгидой Сколково со всеми преференциями – выиграет и Intel, и российский университет.

Камиль Исаев: На питерском форуме рядом с Медведевым сидела министр финансов Франции, которая отметила, что все исследования в её стране на 70% софинансируются государством, и это общий принцип для развитых стран, а для России – совершенно экзотическая вещь. И это проблема российского отделения Intel. Когда планируется открытие совместной лаборатории, в «большом» Intel спрашивают, на каких условиях, кто софинансирует. И приходится объяснять про российские традиции. В Сколково, к примеру, планируется прямой возврат инвестиций, вложенных в науку, чего никогда и нигде не было. Николай Суетин добавил к этому, что в США государственные инвестиции в университеты имеют целью получение университетами роялти за изобретения, которые они сделают в процессе разработки. Такое вот двукратное финансирование, где второе финансирование получают те, кто эффективно использовал первое.

Попробую теперь кратко сформулировать, что я вынес из этого посещения.

  1. Создание процессоров и вычислительных платформ – ещё более сложная вещь, чем мне представлялось до этого. Количество людей, подразделений корпорации Intel и её многочисленных партнёров вовлеченных в этот процесс просто потрясает.
  2. Управление всем этим сложнейшим процессом – вещь совершенно нетривиальная и требующая особого подхода. Не видно никаких следов властной вертикали, жёсткой иерархической структуры. Ощущаются какие-то неуловимые и непривычные связи, делающие из этого огромного количества людей работоспособный коллектив.
  3. Фантастическая динамичность инновационного бизнеса огромной корпорации. Провести исследования, разработки, отладить технологии, построить завод стоимостью в несколько миллиардов долларов, в течение нескольких лет всё это окупить. И как многозаходная резьба с некоторой временной задержкой уже идёт новый цикл.
  4. Участие российских специалистов в этом процессе доказывает, что такие специалисты имеются, их выпускают наши ВУЗы. А теперь, не уезжая из России, они получают бесценный опыт понимания работы крупного инновационного бизнеса.
----

«я-ИТ-ы» в Самаре – слагаемые карьеры

«я-ИТ-ы» в Самаре – слагаемые карьеры. Статья Владислава Боярова. 29.03.2024 г.

Blood, Sweat & Tears, или Кровь, пот и слёзы – часть четвёртая

Blood, Sweat & Tears, или Кровь, пот и слёзы – часть четвёртая. Статья Владислава Боярова. 12.03.2024 г.

«Домашний компьютер». Конкурс в Самаре.

«Домашний компьютер». Конкурс в Самаре.

Blood, Sweat & Tears, или Кровь, пот и слёзы – часть третья, объединительная

Галопом по вычислительным Европам. Часть 10. Китайский путь и персональная безопасность.

Галопом по вычислительным Европам. Часть 10. Китайский путь и персональная безопасность. Статья Ильи Вайцмана. 11.12.2023 г.