Самарский портал "Технологии, компьютеры"

20 декабря 2008 года исполнилось 75 лет Борису Арташесовичу Бабаяну, ветерану российского компьютеростроения, главному архитектору проектов «Эльбрус», заслуженному исследователю корпорации Intel.

Борис Бабаян родился 20 декабря 1933 г. в Баку. В 1957 году окончил Московский физико-технический институт. В 1956 – 1996 годах работал в Институте точной механики и вычислительной техники, возглавлял подразделение аппаратного и программного обеспечения. В 1964 году стал кандидатом, а спустя 7 лет – доктором технических наук, в 1984 году избран членом-корреспондентом АН СССР. Основал базовую кафедру «Вычислительные технологии» на ФРТК МФТИ (ныне – кафедра микропроцессорных технологий с базой в ЗАО «Интел А/О»). В 1974 году за разработку и внедрение комплексной системы автоматизированного проектирования и управления комплексной электроникой был удостоен Государственной премии СССР, а тринадцать лет спустя за разработку и внедрение микропроцессорной вычислительной системы «Эльбрус-2» – Ленинской премии. Награждён орденами Трудового Красного знамени, Октябрьской революции, «Знак почёта».

В августе 2004 года вместе с частью коллектива, работавшего над проектом «Эльбрус», перешёл в корпорацию Intel и стал первым европейским учёным, удостоенным звания Intel Fellow (заслуженный исследователь Intel). Сегодня Борис Бабаян является директором по архитектуре подразделения Software and Solutions Group корпорации Intel, а также научным советником научно-исследовательского центра Intel в Москве.

Имя Бориса Бабаяна широко известно специалистам в области вычислительной техники, систем управления и обработки информации. Борис Арташесович – один из тех, кто был на переднем крае разработки отечественных компьютеров. С 1961 года он являлся главным архитектором систем 5Э92Б, «Эльбрус-1», «Эльбрус-2», Е2К (Э3М). Однако эта деятельность не ограничивалась лишь созданием аппаратных основ. Много новаторских решений было реализовано в системном программном обеспечении именно под влиянием идей Бориса Арташесовича – это компиляторы и операционные системы. По существу разработки Бабаяна определяет интегральный подход с учётом особенностей как аппаратуры, так и системного программного обеспечения.

В 70-х годах остро встала проблема надёжности ПО, и под руководством Бабаяна была создана архитектура «Эльбрус», компоненты которой отличались направленностью на поддержку динамического контроля работы с адресной информацией, что в свою очередь, позволяло создавать надёжные программные системы. В процессоре «Эльбрус» был реализован новый подход к организации исполнения команд центральным процессором – более одной за такт (суперскалярная архитектура). В 80-е годы появился первый отечественный многопроцессорный суперкомпьютер «Эльбрус-2», а в 90-е началось создание архитектуры с «широким командным словом» («Эльбрус-3»).

В новом веке Борис Арташесович и некоторые специалисты из его группы предпочли воспользоваться возможностями и перспективами корпорации Intel и стали её сотрудниками. Ныне Борис Бабаян – заслуженный исследователь Intel (Intel fellow).

Представляем интервью, в котором Борис Бабаян делится своими мыслями.

Как начался ваш путь в компьютерной области?

Первая вычислительная машина ENIAC появилась в 1946–1947 годах, первый в СССР компьютер MЭСМ появился в 1949 году. Я поступал в МГУ на физико-технический факультет в 1951-м и попал в группу «Машинная математика». Спустя год факультет был выделен из состава МГУ и преобразован в Московский Физико-технический институт. С компьютерными архитектурами я связан с первых дней студенческой жизни, более 50 лет.

Помните ли Вы свой первый научный проект?

Я считаю одним из первых достижений работу на тему организации двоичных вычислений, результаты которой были доложены на конференции МФТИ в 1955 году. Она была посвящена методу двоичного умножения, деления, извлечения квадратного корня из числа, сегодня известному как carry-save, – это один из двух методов, широко применяемых сегодня при вычислениях.

Какими были первые компьютеры, с которыми Вам довелось работать?

Ламповые компьютеры не могли работать долго: выходили из строя детали и блоки; типовое время наработки на отказ составляло часы и даже минуты. Поэтому, когда утром машина включалась заново, приходилось вынимать, чинить и переустанавливать около 30-40 модулей, а ведь от них зависели даже судьбы людей.

Как Вы стали членом-корреспондентом Академии наук?

Мое избрание состоялось 26 декабря 1984 года. Ему предшествовало соревнование двух подходов к развитию компьютерной науки – копирование западных разработок и создание своей, принципиально отличной компьютерной базы. Я считаю, что в условиях, когда существовал «железный занавес», а международное сотрудничество и широкий обмен идеями были фактически невозможными, моё избрание стало признанием успехов отечественной компьютерной науки.

Считаете ли Вы создание собственных оригинальных вычислительных систем правильным направлением?

В 1991 году мы создали компьютерную архитектуру «Эльбрус-3», которая бесспорно была новаторской. Ресурсы получать было легко; в Советском Союзе мы были практически не ограничены в них, ведь многие разработки определяли обороноспособность страны. Сейчас такое, наверно, невозможно. Однако неограниченные ресурсы, которые мы получали тогда, во многом определили недофинансирование других отраслей науки – материаловедения, химии и т.д.

Потом государственное финансирование закончилось, и мы стали искать инвесторов. Вначале обращались к маленьким иностранным компаниям, считая, что большим мы просто неинтересны. Но когда менеджеры знакомились с нашей идеей, выяснялось что для реализации у них либо нет доступа к современным производствам, либо нет квалифицированных инженеров, либо просто недостаточно средств. Тогда мы обратились к лидерам индустрии.

Ваша научная группа вошла в состав Intel. Насколько существенна потеря собственной научной независимости?

Когда шли переговоры с Intel, мы понимали, что, возможно, придётся заниматься не совсем тем, что мы делали до сих пор. Однако, познакомившись с планом разработок компании, мы увидели такое количество новых идей и областей применения для наших знаний и опыта, что согласились без колебаний.

Безусловно, работа с лидерами индустрии – это взаимообогащающий процесс и единственный способ довести хорошую идею до её коммерческой реализации. Нас радует то, что через несколько лет наши разработки станут частью самых массовых компьютерных систем в мире.

Как овеществить идеи, которых у российских разработчиков всегда было великое множество?

Нельзя полагать, что можно удержать любую идею за стенами, довести её до совершенства в одиночку или небольшим коллективом. На мой взгляд любая идея – это основа взаимного интереса, предмет общения и обсуждения. Не следует бояться делиться ими. Компании-лидеры превращают идеи в коммерческие проекты и зарабатывают деньги для оплаты работ над новыми проектами. Так определяется польза науки и технологий. Абстрактных идей недостаточно, поскольку для их разработки нужно взять деньги, отобрав их у других, недофинансировав какие-то другие области. Если Вы верите в свою идею – отстаивайте её, развивайте её, спорьте, доказывайте, и успех обязательно придёт.

Материал подготовлен: Михаил Рыбаков, Елена Филатова, Мария Бородай, пресс-служба корпорации Intel в России и СНГ.